Преодоление разрыва

Матиссу не пришлось добиваться того, чтобы его позиция «раннее/позднее и ничего между» была принята: по причинам, никак не связанным с его собственной оценкой своих сильных сторон, новая стратегия биеннале (которая прекратила работу в 1942 году и вновь открылась в 1948-м) заключалась в сближении послевоенного настоящего и дофашистского прошлого. Очевидной целью было стереть воспоминания о двадцатых и тридцатых годах как кошмарный сон и загладить гипернационализм (и усиливавшийся антимодернизм) периода правления Муссолини. Лучшим решением этой задачи и стала новая версия «Спящей красавицы». Эволюция Матисса прекрасно согласовалась с проектом коллективной амнезии, тем более что прежде она пересекалась с жизнью биеннале лишь дважды: художник присылал свои работы в Венецию только в 1920 и в 1928 годах, во время «ниццкого периода» ( 1917-1930), когда он отступил от своего юношеского модернизма и принял участие в консервативном движении под лозунгом «призыв к порядку», реакционный посыл которого биеннале поддерживала всей своей институциональной мощью.

Но как только Матисс вновь разжег пламя авангарда, пылавшее в его работах до Первой мировой войны (это случилось в 19311933 годах, во время работы над огромным «декоративным панно» «Танец» для Фонда Барнса в Филадельфии), он стал для Венеции далеко не столь желанным гостем, да и сам больше не отправлял туда своих работ. Однако возобновление биеннале после Второй мировой войны было тщательно оформлено как открытие новой страницы, и Матисс, который сам прошел через обновление переходных лет, был рад поучаствовать в этой исцеляющей церемонии. Биеннале позволила художнику донести до широкой аудитории идею о том,чтоэстетическое новаторство, к которому он вернулся в своих последних работах, необходимо не только ему, но и всему искусству — чтобы пустить новые ростки. Эта идея удивительно гармонировала с общей для всей послевоенной Европы политикой реконструкции — идеологической программой, ярчайшим выражением которой в сфере художественного рынка и была Венецианская биеннале.

Любите азарт? Заходите на сайт казино вулкан престиж 5 и выигрывайте.

По личной просьбе Матисса парижский Национальный музей современного искусства прислал в Венецию «Натюрморт с магнолией» (1941) (1] и «Большой красный интерьер» (1948) (2] — две недавно приобретенные им картины. «Большой красный интерьер» — последний большой холст живописца, который даже можно назвать его художественным завещанием: он завершает серию «интерьеров», написанных в Вансе после войны, четыре из которых также были выставлены в Венеции, и неизбежно воскрешает в памяти «Красную комнату» ( 1912), ибо, подобно этой итоговой работе раннего Матисса, суммирующей его идеи, изображает, наряду с прочим, его собственные произведения, прикрепленные к стене среди бушующего красного океана (большой рисунок 1948 года, выполненный кистью и чернилами, и «Ананас» — еще одна картина, написанная в Вансе). «Натюрморт с магнолией», также наполненный красным цветом, оставался любимой картиной Матисса до того, как он закончил «вансскую серию»: это первый значительный холст, написанный им в «позднем стиле», а «Большой красный интерьер» через семь лет стал последним.